9. Отъезд из Гузара и Советского Союза
в сентябре 1942 года
Наконец, пришли хорошие новости – поезд дали! Привыкшие к военной дисциплине, мы прошли строем на железнодорожную станцию в полном обмундировании, нагруженные вещмешками, походными котелками и фляжками. Мы добрались до станции абсолютно обессилевшими, но поезда там не было. Придет ли он вообще?
Наконец, поезд прибыл. Нервы были на пределе, терпения больше не оставалось. Мы не могли спокойно подняться в вагоны, которые снова были товарными. Мы бросились, как сумасшедшие, к широким открытым дверям, расталкивая друг друга, чтобы не остаться на платформе. Особенно, чтобы не остаться в этой бесчеловечной стране.
У меня не получалось забраться внутрь, поэтому я ухватилась за колесо. Кто-то любезно подтолкнул меня. Я мало что помню о дальнейшем путешествии. Но следующая сцена, которую я запомнила, была достойна пера Данте. Мы лежали бок о бок едва живые среди наших вещей на причале в Красноводске, в полубессознательном состоянии. С наступлением ночи я не могла самостоятельно подняться и ничего не видела вокруг себя. Это состояние, вызванное недостатком витаминов в организме, называется “куриная слепота”. В какой-то момент рядом со мной появился отец, прямо как ангел-хранитель: его лагерь, должно быть, находился рядом. Я обрела надежду. Не знаю как, но, в конце концов, мы оказались в корабельном трюме, переполненном людьми.
Большинство из нас страдали от диареи и вынуждены были часто ходить в туалет. По возвращении в трюм найти место, даже чтобы стоять, было невозможно, потому что люди были повсюду: на лавках, на столах, под столами. Пробраться между ними было нереально. Я не знала, что мне делать, когда вдруг услышала, как кто-то зовет меня по имени. Меня схватили за плечи и вытащили через пустую шахту лифта на палубу. Там я могла дышать свежим морским воздухом.
В ту ночь, когда я спала прямо на палубе, меня разбудили голоса. Я не понимала, что происходит. На следующий день присматривавший за мной отец рассказал, что ночью были похороны двух молодых людей, которые отравились метанолом, выпив древесного спирта. Это был поистине трагический случай. 
Вскоре мы достигли побережья Персии. Опять-таки, не помню, как. Похоже, нас отвезли на лодке. Мы оказались на песчаном берегу с дюнами. Между нами распределили неприкосновенный запас, но прежде, чем я успела его получить, я упала в обморок в состоянии полного истощения. Мы провели нашу первую ночь свободы под вой и лай шакалов и гиен.
